Полуночник (ЛП) - Страница 50

— Она никогда не говорила и всегда уклонялась от темы о его работе, — сказал один друг, — но мы все спорили об этом. Было много небольших подсказок. Он контролировал и манипулировал ею с помощью угроз.

Я попытался продолжать читать.

Слова расплывались на экране.

Я знал, что у меня был приступ паники. Я знал это. Я знал его симптомы.

Я не мог вдохнуть достаточно кислорода. Воздух в моей квартире стал неожиданно холодным. Я начал потеть. Мне нужно дышать. Я должен дышать.

Источники, приближенные к его девушке.

Секрет Ская.

Она никогда не говорила.

Бетани.

Бетани настучала на меня.

Я расстался с Бетани, и она донесла на меня.

Мои списки.

Ханна.

Я думал и чувствовал, как мое сердце останавливается.

Где мой пульс? Я схватился в грудь.

Я еще дышал, но не мог нащупать пульс.

Мой сотовый звонил, и звонил, и звонил. Как давно он звонит? Сигнал был диссонирующий.

Дрожащей рукой я поднес его к уху.

— Мэттью?

Это была Пэм.

— Мэттью? Ты здесь? Ты видел это?

— Ханна, — я смог заговорить.

— Извини?

— ...

— Мэттью, послушай. Мне нужно придумать речь. Меня не волнует, как это произошло, это уже лишнее. Мне нужно знать, как ты хочешь увернуться от этого. Репортеры уже здесь.

Я попытался встать и обнаружил себя на полу.

Репортеры.

Нет, это не имеет значения. Пэм не имеет значения.«Fit to Print» не имеет значения. Бетани не имеет значения. Мои тайны и книги не имеют значения.

Ханна.

— Ханна, — сказал я. — Где...

— Мэттью! Ради Бога. Я бы с радостью бросила Ханну в этого репортера и заставила его назначить встречу со мной в 2016 году, но она еще не здесь. Слушай. Я могу вызвать охрану и его вышвырнут отсюда, или я могу сесть с ним и делать вид, будто не понимаю его. Или мы можем подтвердить все. По сути, уже все понятно, так что мы…

Еще не здесь. Ханна еще не на работе. Репортер. Электронная почта. Получила ли Ханна это письмо? Она подписывалась на «Fit to Print»?

Я не помню, как закончил разговор с Пэм и набрал Ханну. Я только знаю, что ее голос был на линии.

— Привет тебе! — сказала она.

Я мог сказать, что она была в движении. Ветер шумел в телефоне. Ее голос звучал нормально и даже весело.

— Ханна. Ханна, послушай.

— Мэтт?

Я дотянулся до офисного кресла, но оно раскрутилось от моей руки.

— Мэтт, что происходит?

— Ханна, — я сглотнул привкус желчи во рту. — Где ты?

— Я... в пяти шагах от агентства, и приблизительно в десяти минутах от рычащей на меня Пэм за опоздание. Слушай, ты…

— Не ходи туда, — сказал я. — Ханна. Мне нужно, чтобы ты приехала. Не ходи. Не ходи на работу.

Мой голос сорвался.

Ханна не читала статью, но она вот-вот могла столкнуться с репортером, который был там.

— Мэтт, ты пугаешь меня. Что происходит? Ты в порядке?

— Нет, Ханна, я не в порядке. Я нуждаюсь в тебе, пожалуйста. Приезжай. Сейчас, пожалуйста.

— Я скоро буду. Все хорошо. Дыши. Боже, Мэтт, я так испугалась за тебя. Я приеду прямо сейчас, ладно? Дай я только…

— Пожалуйста, просто приезжай, пожалуйста, Ханна...

Горячие слезы полились из моих глаз.

— Мэтт, я клянусь, что скоро буду. Я должна сказать Пэм, что опоздаю. Я приеду, правда, просто...

Мой рот открывался без слов. Я хотел попросить ее не разговаривать с Пэм. Я хотел угрожать ей. Приезжай прямо сюда, иначе...

Он контролировал и манипулировал ею с помощью угроз.

— Пожалуйста, — прошептал я.

— Я приеду. Я войду и скажу Пэм, что буду позже, и несмотря ни на что, я приеду к тебе. Мэтт. Дай мне десять минут. Пять минут.

— Несмотря ни на что, — повторил я.

— Несмотря ни на что.

— Пообещай. Ханна, пообещай. Пообещай, что ты будешь здесь, несмотря ни на что.

— Мэтт, я обещаю. Скоро я буду у тебя. Несмотря ни на что.

Глава 20.

Ханна

Мэттью Роберт Скай младший родился 9 ноября 1984 года. Его отец — известный хирург-ортопед, и мать — врач-педиатр, погибли в автобусной аварии в Южной Америке, когда ему было девять. Они занимались филантропической деятельностью в фавелах Рио.

Мэттью и его братья, Натаниэль и Сет были воспитаны их дядей в Нью-Джерси.

Он окончил последний класс средней школы и поступил в Корне́лльский университе́т. Свой первый рассказ опубликовал в возрасте двадцати лет.

Оставил аспирантуру после неудачной попытки самоубийства и находился в психиатрическом отделении в течение месяца. После освобождения он начал скатываться по спирали вниз, погружаясь в наркотическую и алкогольную зависимость, за которыми последовали нити мелких преступлений и проступков.

До трезвого состояния, в возрасте двадцати трех лет, Мэттью вел образ жизни плейбоя на восточном побережье, растрачивая свое значительное наследство, выданное ему на восемнадцатый день рождения. Он никогда не переставал писать.

После более чем пятнадцати отказов, он вызывал недоверие у Памелы Винг с книгой «Тысяча и одна ночь» в 2007 году. Книга была признана национальным бестселлером и в конечном счете приобрела мировое признание.

Я ошеломленно смотрела: все, что я хотела знать о Мэтте, слилось в интернет.

Июль. Месяц Мэтта.

Месяц без Мэтта.

Даже большие новостные телеканалы и газеты рассказали о разоблачении биографии М. Пирс. Никто не мог взять у него интервью, даже комментарий, а Пэм спокойно подтвердила личность автора и опубликовала несколько универсальных заявлений.